Лис Улисс [= Лис Улисс и клад саблезубых ] - Фред Адра

— Как вы сказали? — встрепенулась Жозефина.

— Усыпили вашу бдительность. А что?

— Ой, как вы это хорошо сказали! — обрадовалась рысь. — Продолжайте, продолжайте!

Сыщики снова переглянулись и согласились взглядами друг с другом: у Жозефины Витраж явно не все в порядке с головой. Похоже, кто угодно мог выдать ей себя за знаменитых сыщиков, даже крокодилы.

— Расскажите, пожалуйста, что было дальше, — сказал Проспер.

Жозефина рассказала о встрече со вчерашними самозванцами, Проспер внимательно слушал, а Антуанетта делала заметки в блокноте.

— Ну, что же… — заметил сыщик по окончании рассказа. — Пожалуй, ситуация проясняется, и мы можем предположить, кто были эти лисы.

— Кто? — нетерпеливо спросила Жозефина.

Проспер не без иронии пояснил:

— Версию о том, что это были мы, я, естественно, отметаю. Значит, это были мошенники. И скорее всего, они имеют прямое отношение к исчезновению вашей сестры. Непонятно только, зачем им понадобился вчерашний маскарад. Но то, что цели у них недобрые, никаких сомнений. Ничего, они не знают, с кем связались. Вот, нам уже почти все про них известно, кроме незначительных мелочей: кто они такие, откуда, зачем и что им нужно.

— Гениально, мэтр, — сказала Антуанетта. Проспер улыбнулся.

— И что же теперь? — растерянно спросила Жозефина.

— Теперь вы нам расскажете об исчезновении вашей сестры Анжелы Витраж, со всеми подробностями.

И Жозефина поведала все, что днем раньше рассказала Улиссу и Берте. Проспер слушал с закрытыми глазами, время от времени кивая головой, а Антуанетта неустанно водила ручкой по страницам блокнота. Когда же хозяйка дома закончила, Проспер открыл глаза и сказал:

— Многое проясняется. Но рассказ требует анализа. Приступаем!

Оба сыщика синхронно встали с кресел и открыли свои футляры. Проспер достал скрипку, Антуанетта — альт. Они стали друг напротив друга и, закрыв глаза, заиграли. Сначала Антуанетта неуверенно вывела простенькую гармонию. Затем Проспер подыграл, но его партия звучала диссонансом. Видимо, знаменитый сыщик не согласился с помощницей. Тогда Антуанетта попыталась подстроиться под мэтра. Но когда ей это удалось, Проспер резко сменил тональность. Антуанетта остановилась, прислушалась, потом легонько стукнула себя по лбу, что означало — она поняла, куда клонит мэтр, — и принялась энергично подыгрывать. С этого момента скрипка и альт уже звучали дуэтом, дополняя друг друга и развивая мелодическую тему, добавляя в нее все новые и новые подробности. Это музыкальное расследование продолжалось не меньше десяти минут, и все это время Жозефина пребывала в полном шоке. Вчерашние зонтик и рюмка самозванцев напугали ее меньше. Возможно, дело еще и в том, что оба сыщика играли довольно плохо, и если следствие при этом двигалось вперед, то в эстетическом плане все было довольно грустно. Собственно, музыкой эти звуки бы назвал только заядлый криминалист.

Наконец музыкальная тема достигла апогея, вылилась в коду и затихла. Оба сыщика неподвижно стояли еще несколько мгновений, опустив инструменты. Затем Проспер вздрогнул, открыл глаза и велел помощнице:

— Отлично! Итак, запиши все выработанные версии! Первая это…

— Любовь, — неожиданно вмешалась Жозефина, у которой что-то такое крутилось в памяти со вчерашнего дня.

Проспер подозрительно посмотрел на клиентку.

— Да… А откуда вы знаете? Вы что, музыкант, разбираетесь в языке звуков?

— Я?! — ужаснулась Жозефина. — Ни в коем случае! Я порядочная рысь!

— Тогда как вы догадались про любовь? — не успокаивался Проспер.

— Не знаю… Просто подумала, — соврала Жозефина, которой интуиция подсказывала, что лучше на вчерашних проходимцев не ссылаться. Вряд ли бы это понравилось собеседникам.

— Хм… — сказал Проспер. — Итак, любовь. Это значит, что Анжела влюбилась и сбежала с возлюбленным.

— Точно! — согласилась Жозефина, чем вызвала очень недовольный взгляд сыщика.

— Это гениально, мэтр, — добавила Антуанетта, не отрываясь от блокнота.

— Вторая версия: Анжела сбежала из-за сестринской…

— Опеки! — перебила Жозефина и тут же мысленно поругала себя за несдержанность, но очень мягко, так как была хорошо воспитана.

Проспер бросил на нее полный неприязни взгляд и продолжил:

— Если это так, то ей, разумеется, понадобятся…

— Деньги! — воскликнула Жозефина. — Ой, простите…

Проспер зажмурился, сосчитал до десяти, открыл глаза и сказал:

— Но денег у нее нет. Значит, эта версия не может быть главной.

— Это гениально, мэтр, — пробубнила под нос Антуанетта, не прекращая строчить в блокноте.

— А главная версия, в таком случае… — начал Проспер.

— Похищение! — выкрикнула Жозефина, и Просперу показалось, что он сейчас лопнет от злости.

— Это гениально, мэтр, — автоматически повторила Антуанетта, но тут же поняла, что сказала это не к месту, и добавила: — Хотя менее гениально, чем остальное. Сильно менее. Я бы даже сказала, банально. На самом деле, это первое, что приходит в голову — даже дилетантам. Собственно, не подумать о похищении смог бы только спящий. И то, если его оглушить.

— Достаточно, — прервал ее Проспер. — Мне уже лучше. Итак, похищение. Думаю, что похитители нам уже известны.

— Да? — изумилась Жозефина.

Проспер недоверчиво на нее посмотрел.

— А вы разве не понимаете, кто ее похитил?

— Нет, — честно призналась Жозефина.

— И даже не догадываетесь?

— Да понятия не имею!

Это, похоже, окончательно успокоило Проспера, и к нему вернулся изначальный снисходительный тон.

— Разумеется, это вчерашние самозванцы!

Жозефина в страхе прикрыла рот лапками.

— Это гениально, мэтр… — прошептала она.

Проспер довольно усмехнулся.

— Вам еще повезло, что вас саму не похитили, — заметил он. — Это говорит о том, что преступники не глупы. Понимают, что похить они и вас — им не с кого будет требовать выкуп.

— Выкуп? — расстроилась Жозефина.

— Да, если, конечно, цель похищения — деньги. Я предполагаю, что вчерашний их визит был своего рода описью вашего имущества. Они смотрели, что есть у вас в доме, и будут все это требовать в качестве выкупа.

— Все? — ужаснулась рысь.

— Думаю, да. Преступники же очень корыстные. Они у вас все заберут, а вы пойдете по миру. Вы когда-нибудь ходили по миру?

— Нет, — чуть не плача, ответила Жозефина.

— Довольно увлекательное занятие, — заметил Проспер. — Мир — любопытное место.